Все мы когда-то были юными, и все юные станут взрослыми
Незаметно пролетел сентябрь. Кто-то уже влился в учебный процесс, а у кого-то еще затянувшийся август. Но наша рубрика «Интервью» продолжает неустанно работать для вас.
Что бы октябрь стал теплее, а непогодица не могла испортить вашего настроения, мы подготовили интервью с замечательным преподавателем русского языка и литературы, да и просто прекрасным человеком, Шурпик Ириной Антоновной. Поставив перед собой задачу - узнать, какой человек Ирина Антоновна в душе, мы остались довольны результатами, так как получили кучу положительных эмоций.
Репортер:
-Почему Вы решили связать свою жизнь с педагогикой? И почему именно с русским языком?
Ирина Антоновна:
-Во-первых, потому что всегда очень любила читать книги. Во-вторых, очень люблю читать стихи. В-третьих, потому что у меня были замечательные учителя русского языка и литературы. И вот та из них, которая меня определила, (я хорошо помню, звали её Дарья Павловна), она была очень мягким и тактичным человеком. Всё то, что она пыталась нам донести, было для меня так важно и так значимо, что мне захотелось быть похожей на нее. Хотя ученики относились к ней достаточно некрасиво. Это всегда очень ранит, когда отношение учеников к учителям не соответствует тому, каким оно должно быть, потому что, я считаю, учителя – это богатство нации.
И еще одна учительница, которая была у меня в старших классах – Бондарчук Людмила Владимировна, была необычная в плане поведения и умения разговаривать с людьми, но она была так высококультурна в отношении к своему предмету, что мне очень часто хотелось ее повторить. И, кстати, у меня еще был учитель литературы – Александр Александрович. Из его уроков я вынесла достаточно красивые шутки, которые мы позволяли себе на занятиях, и замечательное стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова о любви. Наверное, вот с этого и началось моё постижение Лермонтова.
Хотя, вообще-то я хотела стать учителем иностранного языка. Я не жалею, что стала преподавателем русского языка, но, просто когда я поехала подавать документы для поступления, я поехала одна, без мамы. И вот я вышла на центральную площадь, остановилась и посмотрела: до ин.яза было еще ехать три остановки на троллейбусе, а пед.институт – вот он, слева. И я подала документы в пед.институт. Правда, первый год я не поступила, а уже потом подала документы в Белорусский Государственный Университет. А так, я бы могла стать учителем иностранного языка: испанского и, наверное, английского. Но я стала учителем русского языка и литературы, о чем ни капельки не жалею.
Репортер:
-К вопросу о книгах. Какая была Ваша первая книга, что Вы прочли?
Ирина Антоновна:
- Первую книгу я уже и не вспомню. Но я точно скажу, что меня впечатлило. Я очень люблю белорусскую литературу. И я «адданы беларус», а это, как говорю детям, уже состояние души [смеется]. Летом, готовясь к десятому классу, я читала Владимира Караткевича «Каласы пад сярпоп тваім». Эта книга меня ПРОСТО сразила. Русскую классику я читала: и Достоевского, и Толстого, и Тургенева. Но вот эта книга меня очень впечатлила. Я помню, как читала её, как переживала вместе с героями их переживания, радости и трагедии.
Еще одна книга, которая меня подняла на ступень выше, если можно так сказать, это Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита». Я еще была студенткой, когда меня спросил, один из моих однокурсников, читала ли я эту книгу. Тогда её негде было найти, и я ответила, что нет, не читала. На что однокурсник сказал: «Ооо! Такого быть не может!». И когда Михаил Булгаков стал знаменитым, читаемым писателем, как только появилась эта книга, я ее сразу прочитала, при чем я ее читала много раз, и перечитываю каждый год практически, потому что каждый раз открываешь что-то новое. И в моей жизни был один единственный класс, который прочел роман «Матер и Маргарита» полностью, в этом я уверена на все 100%. Все 25 человек еще и фильм посмотрели. Это единственный класс, с которым можно было говорить об этом романе. Так же я потом открыла для себя Цветаеву, красный такой томик. Как только-только появился эта книга, мне подарили её. И читала я на одном дыхании.
Репортер:
-Когда читаете книги, Вы больше на стороне положительного или отрицательного героя?
Ирина Антоновна:
-Ох, не знаю. Наверное, нам все же хочется больше хорошего видеть, чем плохого, и положительного больше, чем отрицательного. Литература – это жизнь, это то, с чем мы сталкиваемся. И очень хочется, читая книгу, когда видишь, что перед тобой герой отрицательный, что бы где-то в какие-то моменты открывалось в нем что-то хорошее. Вообще отрицательных героев, как и плохих людей, нет. Наверное, вы об этом тоже знаете, и с этим нельзя не согласиться: в человеке есть хорошее и плохое. И, исходя из того, что человек в себе выбирает, он становится лучше или хуже. Ведь очень часто бывает, когда кажется, что человек ну ВООБЩЕ плохой, и вдруг в какой-то момент он проявляет себя так красиво, что думаешь: «Ну как же ты мог не увидеть красоту в этом человеке?». Вот эти положительные или отрицательные стороны перекликаются, что очень красиво показал Булгаков в романе «Мастер и Маргарита». Помните тот момент, когда Воланд, появившись в городе, пытается вывернуть людей наизнанку? Показать нехорошее, что в человеке есть, и дать им возможность исправиться. Я, конечно, здесь больше на стороне Иешуа. Как он сказал: «Все люди добры. Злых людей на свете нет». Поэтому я не могу сказать, что принимаю какую-либо сторону. Но я точно знаю, что отрицательные поступки или некрасивое поведение меня огорчает. Я даже могу злиться, когда читаю. И вместе с тем я жду, когда герой станет другим.
Репортер:
- Получается, Вам больше нравятся добряки как Иешуа, а не жестокие и мудрые как Воланд?
Ирина Антоновна:
- Наверное. Но тут не совсем правильное определение: Иешуа не совсем добряк. Он просто по определению добрый. Герой, который несет в себе добро и всеобщую любовь. Иешуа видит человека, и он УЖЕ человека любит. В людях же всегда есть доброе и недоброе. Поэтому, сказать, что мне больше нравятся добряки, я не могу.
Как сказал один человек: добро должно быть с кулаками. Поэтому позиция Иешуа мне, безусловно, близка, но иногда очень хочется это добро некоторым, кто не понимает, просто [стучит по парте]… помочь им очень хочется [смеется]. Причем помочь насильственным методом. Хотя я точно знаю, что этого никогда не будет. Насильно никогда никого нельзя исправить или сделать добрее, мудрее и т.д.
Безусловно, когда читаю книги, представляю ситуации, там описанные, перекладываю их на реальную жизнь. И бывает, что ловишь себя на мысли: «А ведь это уже где-то было». А было это в книге. Это помогает порой решать какие-то проблемы, разбираться в каких-то ситуациях. Мне очень бы хотелось, чтобы люди, таким образом, читая книги или вспоминая прочитанное, становились красивее и в поступках, и в жизни вообще.
Репортер:
- Как Вы считаете, мудрый, умный человек может писать неграмотно или если человек умный, он сам по себе пишет правильно?
Ирина Антоновна:
- Я не думаю, что грамотность связана с мудростью и с умом. Просто умный человек не позволит себе не становиться грамотным. Т.е. умный человек точно знает, что безграмотность – это минус. И каким бы умным он не был в разговоре, в поступках, грамотность - это показатель высокой культуры. А грамотность откуда берется? Это же не просто выученные правила. Грамотность приходит с возрастом, со временем. Т.е. мы учим правила, мы пишем, читаем, и всё то, что мы накапливаем в себе – вот этот багаж и делает нас грамотными.
Я вот, например, точно помню, какое слово меня поразило. Когда-то мой папа, еще когда я была маленькая, заполнял какие-то свои наряды заданий, а я делала уроки, сидя рядом с ним. И вдруг я обратила внимание на слово «бухгалтер» в его бумагах. Пишем- то мы «бухгалтер», а говорим иначе. И меня это ТАК поразило, я всё думала: «Ну что там делает эта буква «х»? А потом я узнала кто это такой, откуда этот «бухгалтер». Т.е. грамотность – она не только от правил, она еще и от общей культуры человека зависит. Ошибки ведь не делают человека хуже и не принижают его. Просто если я буду делать ошибки, я буду стараться что-то узнавать, что-то делать. Жить так, чтобы и в поступках, и в письме быть грамотнее и красивее. А отсюда и идет мудрость. Потому что мудрый человек знает, что грамотность – это его показатель, его плюс, что-то такое высокое и красивое, что привлечет других людей. Так что я желаю каждому из нас читать.
Я, кстати, читаю еще Региональную газету. Недавно прочла статью учителя музыкальной школы. Он писал о художниках. Знаете, их ТАК много, и все они ТАКИЕ талантливые. Я считаю, что люди должны об этом знать, знать о вкладе, что они внесли в культуру нашего города.
Репортер:
-У Вас есть хобби?
Ирина Антоновна:
- Нет, я не могу сказать, что у меня есть хобби. Но я точно могу сказать, что я люблю, и что мне доставляет огромное удовольствие. Каждое мое посещение театра, концерта - это для меня праздник, это для меня вдохновение. Все что на сцене, то и в жизни. Так же мне очень хочется, что бы кружок, который я веду начал жить, как настоящий живой орган( пиар кружка,106 аудитория, талантливые люди, гитара, песни, стихи ). Не могу сказать, что у меня есть хобби, но как только у меня выдается свободная минутка, я читаю книги, я читаю газеты, я обожаю разгадывать кроссворды. И причем я за этим занятием могу даже оставить кастрюли пустые. Сейчас мои дети взрослые, разъехались кто куда, но было время, когда мы садились всей семьей за кухонным столом и разгадывали кроссворды. Там были и шутки, и смех, и все что угодно. Вообще, если и сказать, что у меня есть хобби, то этодарить людям прекрасное.
Репортер:
- Сколько вы лет работаете в коллеже?
Ирина Антоновна:
- В колледже я работаю 5 лет. А до этого работала в средней школе №9. Эту школу я и заканчивала. Эту школу заканчивал мой муж и наши обе девочки. И это школа была для меня очень важной в жизни. Там уже не работают те люди, с кем мы работали вместе. Нет того круга общения, который делал нас сплоченным, единым целом. И так сложилось, что мне нужно было найти работу. К счастью, я встретила хорошего человека - Людмилу Кирилловну Бурдыко. Причем совершенно случайно мы встретились. Мне сказали, что в колледже вакантно место. Можно было найти Любовь Павловну и попытаться устроиться. И когда я встретила Любовь Павловну, то поняла, что это тот человек, которого я знаю и который мне ОЧЕНЬ симпатичен. А потом оказалось, что я знаю не только Любовь Павловну, я знаю многих в колледже.
Я очень рада тому, что работаю здесь, потому что чувствую себя комфортно, чувствую себя на своем месте, чувствую себя нужной. И мне хочется, что бы моя жизнь в этом учебном заведении продолжалась вместе с ребятами, преподавателями, с коллегами. У меня здесь много тех, кто мне глубоко симпатичен и, надеюсь, симпатична им я.
Репортер:
- Вам нравится курировать группу?
Ирина Антоновна:
- Есть такое [улыбается]. В моей жизни в школе был класс, где было 27 мальчиков и только 2 девочки. Это был класс таких «отпетых мошенников», я их тогда так и называла, но я справилась. А когда пришла сюда, меня не спрашивали, просто сказали: «76-мс, мальчики - Ваша группа». И первая встреча с ними была прекрасна. Они такие все счастливые, и я такая вся счастливая, и столько наслушалась комплиментов: «А вы похожи на мою тетю» , а вы.., а вы…, вы… вы…! И они мне понравились. А когда пошли занятия как-то все быстренько пошло в разрез, но вместе с тем, я очень хорошо помню 76-МС. И отзывы, которые я слышу о моих мальчишках, в общем-то, положительные, потому что они повзрослели, изменились. Вообще с каждым годом они становятся все старше и старше. Сейчас у меня снова МС. Я не изменяю своим традициям и уже сама попросила у Елены Петровны 126-МС. Ну, мальчишки, как мальчишки. Что-то получается, что-то не получается, но мне конечно хотелось больше открытости, больше доверия. Наверное, когда уже совсем повзрослеют, они тогда понимают, что куратор может быть не хуже другом, чем сидящий с тобой за партой человек. Поэтому мне очень хотелось бы стать для них другом.
Репортер:
- Вы сильный человек по жизни?
Ирина Антоновна:
- Плакса. Вообще, я человек импульсивный, я могу взорваться мгновенно, а потом уже пожалеть себя, выплакаться, желательно, что б никто не видел. А после сесть и подумать: «Ну а дальше что?». И найти выход из положения. И жить дальше. Я стараюсь выдерживать те испытания, которые мне дает судьба. У меня есть поддержка, у меня есть муж, девочки, с которыми я могу поделиться, которые могут меня просто по-человечески пожалеть, могут посочувствовать и дать хороший совет. У меня, к счастью, еще есть мама. Ей 81 год. И еще у меня есть внук, которому чуть больше двух годиков. Но, всё равно, кто меня очень-очень-очень искренне жалеет – это моя мама. Хотя я стараюсь меньше ей рассказывать о чем-то плохом, меньше жаловаться. Чаще я иду к ней с радостью. Она это очень хорошо понимает. «Ты ніколі не гаворыш, што табе блага», - часто слышу я. «Мам, у меня всё хорошо», - отвечаю ей.
Репортер:
- Вы всегда доводите начатые дела до конца?
- О, нет! – тут же отвечает Ирина Антоновна. – Я вообще стараюсь доводить начатое дело до конца. Но иногда, когда я делаю что-то, бывает как ступор какой-то: ты не знаешь, что надо делать дальше, чтобы это пришло к логическому завершению. И тогда я очень долго буду ходить, оно у меня там где-то будет крутиться, будет жить во мне. Пока меня вдруг не осенит, ЧТО я должна делать, чтобы вот это дело было закончено. И тогда всё идет так, как положено. Я стараюсь закончить все дела. Хотя, например, оставить недовязанную вещь – это я могу. Но, это же не так важно, как проверить ученические работы или подготовить материал для литературного вечера.
Репортер:
- Каким, по Вашему мнению, должен быть человек? Какими качествами должен обладать?
Ирина Антоновна:
- Любой человек должен быть, прежде всего, искренним. Искренним в своих отношениях с людьми. Если ты сочувствуешь, то это должно быть от сердца. Если сопереживаешь – значит, чужая радость как своя. Если ты огорчен, то это надо высказать, а не мило улыбаться и носить в себе, думая, как тебе что-то неприятно. И тогда, наверное, жизнь станет намного лучше. Так же человек должен быть, безусловно, добрым. Потому что в человеке есть это добро, которое позволяет и понять, и принять человека, который с тобой рядом. И человек должен быть стремящимся к прекрасному. К прекрасным поступкам, отношениям, улыбкам, словам. Это всё и делает человека человеком. Это я так думаю. Тут много еще чего можно добавить, но я перечислила самое важное.
Репортер:
- Умеете ли Вы прощать?
Ирина Антоновна:
- Да. И это вообще даже не обсуждается, потому, что без прощения в жизни никогда не будет ни счастья, ни радости. И я умею прощать. И всегда делаю это с радостью.
Репортер:
- На хамство нужно отвечать хамством?
Ирина Антоновна:
- Нет, конечно. Хотя иногда очень сложно промолчать. Если отвечать хамством на хамство взрослому человеку, это всегда вызывает столкновение, перепалку. А вот с детьми по-другому. Иногда ребенок просто откровенно тебе хамит, и никак не реагирует на объяснения. И вот тогда, в силу возраста и в силу какой-то жизненного опыта, я могу сказать в ответ красиво и завуалированно. И все всё поймут, заулыбаются. Да и он сам всё поймет, этот человек, и ему станет стыдно. Но мне очень хочется, чтобы хамства вообще не было. Хотя вот принцип «ударили в левую щеку – подставь правую» я тоже не принимаю. Я не позволяю таким образом поступать по отношению к себе, и не позволяю себе поступать так по отношению к другому.
Репортер:
- Вы человек-настроение?
Ирина Антоновна:
- Да. Хотя, когда я иду на работу, я стараюсь себя настраивать на то, что иду к детям и не имею права показывать свое настроение. Не имею право нести своё плохое настроение в аудиторию. Но бывают ситуации, когда приходишь с плохим настроением на работу, а там ученики шумят, доска не вымыта, никто не готов к занятию, в куртках сидят, и тогда срываешься и можешь повысить голос. Но, честно говоря, мне после этого становится очень стыдно. Стыдно за то, что я себе такое позволила. И если такое произошло, то я прошу извинения у ребят. И я думаю, что это работает.
А бывает и так, что пришел на занятия, начинаешь объяснять фонетику, например, или читать Булгакова, и постепенно это плохое настроение уходит, и ты находишь решение, как исправить ту ситуацию, которая доставила тебе недовольство. Поэтому мое настроение, как правило, улучшается, когда я прихожу на работу.
Репортер:
- Чем отличается наше поколение от Вашего?
- Ой, об этом можно говорить долго, - улыбается Ирина Антоновна. - Ну, вообще, есть такое выражение «старость не радость». А продолжение у него « и молодость не гадость». В юном возрасте всё совсем иначе воспринимается. Юношеский максимализм зачастую необходим нам для того, чтобы мы приняли чью-то позицию, точку зрения. И говорить, что в наше время было не так, что сейчас всё иначе, не совсем верно. Потому что каждое время несет какие-то свои законы, правила. Как сказал Некрасов «Новое время – новые песни». Поэтому надо эти песни учить. Исполнять или не исполнять их – это дело каждого. Идти на поводу – нельзя. Пытаться объяснять – безусловно, нужно. Принимать – тоже, наверное, нужно. Отличий очень много, но все мы когда-то были юными, и все юные станут взрослыми. Поэтому я просто принимаю эту жизнь. Что-то мне не нравится, а что-то наоборот очень нравится; что-то не совсем, но пусть существует. А сказать, что мы точно были лучше, я не могу и не в праве, и это вообще не так. Все мы хороши в своё время. Я очень люблю молодых. Наверное, поэтому я и работаю преподавателем [смеется].
Репортер:
-Как Вы относитесь к тому, что подростки начинают жить семейной, интимной жизнью, не обручаясь?
Ирина Антоновна:
- Я отношусь к этому так, как относиться к этому костёл. Я католичка и считаю, что жизнь в браке – это то, что должно быть обязательным условием семьи. Но, наверное, вот опять, - это время. Время, когда молодые люди начинают совместную жизнь для того, чтобы понять друг друга, узнать и принять. Жизнь очень сложна, и очень хорошо, когда мудрость в отношениях, пусть она будет до брака или после брака, позволит семью сохранить. Потому что как бы не складывались отношения мужчины и женщины, если уж они решили жить вместе, и уж если у них детки, то жизнь должна быть таким образом построена, чтобы дети не чувствовали безрадостности семейной жизни. Поэтому мне бы хотелось, чтобы отношения молодых людей строились на каких-то нравственных законах. Бездумность, беспечность, бесконтрольность в поведении как девушек так и юношей – это определенно минус, и я, безусловно, против. Но это всё надо воспитывать и примером, и книгами, и фильмами, и всем, что позволяет человеку стать выше и красивее в нравственном плане. Детки должны иметь родителей.
На прощание Ирина Антоновна оставила вот такое пожелание:
«Я желаю вам, молодому поколению, неуспокоенности. Потому что самое страшное в мире – это быть успокоенным. Неуспокоенности в плане того чтобы не проходить мимо зла, не жить во лжи, не приносить огорчение своими непродуманными поступками. Я желаю молодым радости бытия, потому что в каждом дне, безусловно, есть радость. И эта радость может быть рядышком. И хорошо бы ее видеть и замечать. Я желаю молодым счастья. Потому что без этого жить нельзя. Во всём можно найти счастье, если человек хочет его видеть и оно ему нужно. А еще – дарите счастье другим!»
Репортеры «Инфо-колледж»
Стаселович Вилллета
Скробат Диана
